NILETTO

Интервью для тебя — часть работы?

Интервью — это часть моей работы. Инструмент, который позволяет донести до людей  какую-то важную информацию, раскрыть секреты творчества, передать тот самый вдохновляющий месседж. Вообще, это очень интересный процесс, если, конечно, вопросы соответствующие.

В проектах Ирины Шихман, «Вписки», Насти Ивлеевой, Рамины и других интервью ты достаточно открыто отвечал на все вопросы. А в одном из последних, для музыкального канала, достаточно ловко и размыто дал ответы на все неудобные темы. Чем вызвана такая перемена?

Наверное, тем, что в последнее время я очень устал. Я устал от деятельности, которая связана с творчеством, но не относится к нему напрямую. Писать музыку — это одно, а все, что вытекает из творческого процесса — гастроли, съемки, контакты со СМИ, интервью, — все это не дает мне возможности сидеть с микрофоном дома и писать песни. Это меня расстраивает, поэтому я немножко подугас, что ли. Хочется тупо на месяц закрыться дома и писать песни, но сейчас все время занимает концертная деятельность. А возможно, то интервью просто не было настолько теплым, чтобы я давал открытые ответы.

Как считаешь, насколько можно пустить поклонников и СМИ в свою жизнь?  Что можно показывать, а что нет?

Показывать можно все, что касается музыки и творчества. Ведь оно создается для людей: чтобы их наполнять, спасать их, давать классное настроение — все это можно доносить, за исключением  каких-то сюрпризов, музыкальных секретов и, наверное,  каких-то песен, которые музыкант пишет исключительно для себя. В остальном — любые вдохновляющие посылы, позитивные моменты, все, что может положительно повлиять на людей, которые тебе доверяют. А то, что может  как-то смутить, заставить вести себя неправильно, навредить в моральном плане, я стараюсь не показывать. Любые вредные привычки,  какие-то эмоциональные нездоровые всплески — все это должно оставаться за кадром. У каждого человека есть сильные и слабые стороны, но я хочу, чтобы люди видели меня сильным, знали, как я создаю свою музыку, как я развиваюсь в творчестве, спорте, танцах. А личные переживания и чувства  все-таки должны оставаться в сердце артиста.

Большая узнаваемость наверняка ограничила тебя в таких простых вещах, как, скажем, поход в магазин?

Не просто ограничила, а лишила практически полностью. А мне этого действительно хочется: спокойно зайти в любой магазин, кайфануть в «Маке», поесть вместе со всеми или подойти на улице к киоску, заказать хот-дог и похавать, сидя на остановке, — по всему этому я скучаю. И да, теперь все это закрыто, потому что тебе просто не дают возможности спокойно купить этот хот-дог, постоять на улице с друзьями или погулять ночью по городу. Каждую минуту к тебе  кто-то подходит и просит сфоткаться, ты вынужден  что-то постоянно объяснять. Очень часто узнают и не дают возможности даже пару минут постоять спокойно. Для меня это очень печальный момент, и в последнее время  это выходит за рамки адекватности.

Когда ты в последний раз спускался в метро?

Уже и не помню. Как в Москву окончательно перебрались, так в метро и не спускался ни разу, потому что возможности свободно перемещаться по улице уже не было.

Случалось ли, что люди на улице подходили с негативным настроем? Как ты реагируешь на такое?

С негативным настроем изначально никто ни разу не подходил. В основном все подходят поздороваться, сфоткаться или просто высказать респект. На негатив переходят, только если отказываешь в фото. Даже когда говоришь: «Спал за последние четыре дня часа два, и то сидя, поэтому, извините, пожалуйста, можно я не буду фотографироваться?» Все равно могут сказать, что это не по-человечески. Но мне кажется, это люди ведут себя не по-человечески в такие моменты. А чтобы изначально  кто-то подошел и сказал мне  что-то плохое — такого не было. Только виртуально, в комментариях. Классика.

В прошлом году на бекстейдже съемки для журнала «ЖАРА» ты рассказал нам историю о том, как, получив неприятное сообщение от подписчицы в инстаграме, записал ей аудио на полторы минуты, а потом заблокировал ее. Сейчас тебя способно  какое-то сообщение или комментарий натолкнуть на подобную реакцию?

Возможно, но сейчас просто нет времени заходить в инстаграм, а в директе вообще делать нечего. Запросы обновляются каждую минуту, и это просто физически невозможно все вывезти — читать, смотреть. Так, изредка могу открыть пару сообщений, но в целом пишут одно и то же. Есть адекватные сообщения, очень приятные и теплые, есть слезные, трогательные, но в последнее время, когда не хватает эмоций в целом, я не хотел бы их тратить на инстаграм.

Клип на песню Someone like you, да и предыдущий, «Невывозимая», похожи на мини-супергеройские фильмы. Мечтал в детстве сниматься в таких? Снимая сейчас такие клипы, ты воплощаешь свои мечты или эти задумки появились относительно недавно?

Безусловно, это спроецировалось из детства. У меня, как и у всех, были свои кумиры, которым хотелось подражать, хотелось иметь суперспособности, быть сверхсильным. И в  какой-то степени сейчас я стал сверхсильным, как те вымышленные герои в фильмах и мультиках. Думаю, каждый человек силён по-своему, и я хочу свою силу постепенно раскрывать в своей музыке, в клипах, а может, и в  чем-то другом. Кто знает!

У тебя продуманный, узнаваемый имидж. Что для тебя вообще эстетика? На что  ты можешь смотреть и любоваться, не отрывая глаз? Что восхитило в последнее время особенно?

Я бы не сказал, что у меня особо узнаваемый имидж. Если убрать татуировки, то я буду вполне простым молодым человеком. Возможно, дело в физической форме плюс татуировки нестандартные — для людей это может казаться  каким-то фриковым, броским имиджем. Многие узнают меня по татуировке на шее. Но сейчас мне нравится, наоборот, одеваться по-простому, на спорте, выбираю то, в чем мне комфортно. Я перестал носить кольца, серьги, цепочки — ношу только одну, подаренную. Над имиджем вообще не заморачиваюсь сейчас. А восхищаться могу природной красотой, добрыми делами, даже если вижу их виртуально. На все хорошее можно смотреть бесконечно, как и любоваться родными, близкими, любимым человеком — это то, что больше всего притягивает взгляд.

Твоя команда — парни из Екатеринбурга, которых ты перевез в Москву. Расскажи про них, почему именно они — часть команды NILETTO?

Это лучшие ребята, которых мне удалось встретить. Ребята, контакт с которыми произошел очень просто и быстро, каждый из них заслуживает быть участником этой команды. Это не просто команда, это мои друзья. С Андреем мы делаем всю музыку — он играет за пультом на наших сольных концертах. Именно с ним мы начали писать музыку, которую хотели, необычную, нестандартную. Егор, Леха — безумно талантливые пацаны, танцоры, акробаты, простые ребята из Верхней Салды, которые покорили меня своей энергетикой, своим позитивом. Очень смешные ребята, талантливые, раздувные, похожие на меня в  какой-то степени. Когда я увидел Егора впервые, через минуту общения понял, что это  какой-то нереальный парнишка, и если вдруг в будущем я стану известным, большим артистом, то обязательно подтяну его в свою команду. Очень хочу, чтобы такие ребята из простых маленьких городов, которые вырываются  откуда-то из-под земли буквально, имели возможность творить. Теперь мы работаем вместе, и я безумно благодарен небесам за такую крутую команду.

Почему в команде вообще нет девчонок?

У нас на лейбле есть Ирина, директор. Там своя, отдельная кухня, девчонки работают, но исключительно в нашей пацанской движухе девочек нет. Мы всей командой живем на одной квартире, вместе перемещаемся, чисто с пацанами мне комфортно — ты ничего не стесняешься, можешь вести себя как хочешь. В общем, пацанская энергия — это для меня очень ценно и важно, мне не хватало этого в детстве. Я не бывал в детских лагерях, не жил в общежитии в университете, не было этого пацанского движняка. Это то, от чего я сейчас кайфую.

Реально ли в вашу команду попасть человеку со стороны? Что он для этого должен сделать? Куда обратиться?

По-моему, это работает так, что жизнь случайно сводит нас с  какими-то определенными людьми, которые должны ее изменить, повлиять на тебя. Или ты на них. Это происходит случайно, и когда такое произойдет, возможно,  кто-то новый окажется в нашей команде.

Ты много раз говорил в интервью о том, что ты из небогатой семьи. Сейчас, когда твой уровень дохода значительно вырос, какие вещи из тех, о которых мечтал с детства, ты приобрел? Не считая дома для мамы.

Я ни о чем особо не мечтал. Очень хотелось попутешествовать, отдохнуть, но пока нет на это времени. Надеюсь, когда- нибудь получится побывать в тех местах, где не был никогда и видел только на картинках. Дом… ну дом. На самом деле у меня нет  каких-то особых материальных потребностей, за которыми я гнался всю жизнь. Я гнался совсем за другим, у меня совершенно другие ценности. Да, дом купил, машину выходного дня купил, а все остальное у меня есть.

Ты ловил себя  когда-нибудь на мысли, что начинаешь зазнаваться, на звездной болезни? И если да, как сам себя тормозил в этом? И тормозил ли?

Иногда я становлюсь очень злым. Но это от того, что я устаю без процесса написания музыки, устаю от постоянных гастролей, мне хочется выпускать песни для людей — сидеть дома, кайфовать и писать музло, спокойно заниматься спортом, кататься на велике, приезжать к маме домой, мне всего этого не хватает — от этого я становлюсь злым и грустным. Мне просто нужно время перезарядиться, поэтому я не то чтобы зазнался, просто немножко погас. Но, думаю, это временно — я просто отдохну, перезаряжусь, и все будет супер. Мое отношение к людям осталось прежним, об этом знают все, кто рядом со мной, кто слушает нашу музыку и приходит на наши концерты.

С каким человеком ты никогда не станешь общаться?

У меня есть способность чувствовать людей. Буквально с первой же секунды общения могу на интуитивном уровне понять, стоит ли мне с этим человеком иметь дело, могу ли доверять ему. Общаться на лайте могу с кем угодно, но сблизиться, открыть свою душу, свои мысли, искренне поговорить на важные темы и потратить свое время смогу, только если чувствую, что человек — мой. Такой вот внутренний радар. Не смог бы общаться вообще только с тем, кто ведет себя явно не по- человечески. С «нечеловеком».

Огромная часть твоих песен — о переживаниях в любви. Можно ли ждать от NILETTO радостный трек о счастливой любви?

Конечно. Просто мне нужно дождаться момента, когда я смогу написать эти песни, а точнее, дописать. Будет время — будут песни о любви.

Ты не раз говорил, что твои прошлые отношения были сложными и оставили столько эмоций, что хватит еще на много песен. Но не думаешь ли ты, что с началом новых отношений эмоции от старых утихнут. И о чем тогда будет твоя музыка?

Не могу сказать, что от прошлых отношений у меня остались  какие-то эмоции, которые я продолжаю выливать в треки, это уже давно не эмоции, а просто прожитый этап, накопленный опыт. Это испытанные чувства, которые я могу до сих пор спокойно описать в любой из песен. А сейчас я счастлив абсолютно, потому что чувствую силу, которая меня вдохновляет, и мне не нужно ничего и никого другого, особенно прошлого.

Вопрос, который ты бы больше не хотел никогда слышать в интервью?

Не хочется рассказывать про псевдоним — откуда он, почему, как создавался и что означает. Считаю бредом об этом спрашивать, потому что тысячу раз рассказывал об этом в интервью.

Ну и конечно, если мы не спросим, твои поклонницы нам не простят. Твое сердце свободно сейчас?

Сейчас мое сердце не может совладать с головой, потому что я очень устал, мне просто хочется отдохнуть, пописать музыку. Я очень люблю писать музыку, это моя самая большая творческая любовь. Через музыку я начну рассказывать о чувствах, говорить о своем состоянии сердечном — наполнено оно, опустошено или разбито. Ждите новые песни — там будут все ответы. Я считаю, что личная жизнь — это твой дом, куда можно пускать только самых- самых близких. В этой комнате есть только ты и то, о чем ты думаешь. А для меня все, что касается любви, — это личное и прекрасное. Поэтому желаю всем сильнейшей любви, пусть она будет всесильна и дарит настоящее вдохновение во всех смыслах этого слова!